Александр Мень. Библиологический словарь
"ДИОНИСИЙ (DionЪsioj) ВЕЛИКИЙ,"

Экзегетические творения свт. Д. сохранились только в отрывках. "Толкование на Екклесиаста" (остались лишь фрагменты) написано в духе *парафраза и содержит гл. обр. нравств. поучения. Примечательно, что в этом труде Д. отходит от аллегоризма, в частн., толкуя Эдем как земное местопребывание первых людей. В отрывках "Толкования на Книгу Иова" Д. объясняет, почему змий (диавол) был назван "хитрым". По словам святителя, его лжемудрость уловляла лишь людей, к-рые еще не достигли совершенства. В комментарии на Гефсиманскую молитву Христа Спасителя Д. говорит: "Иоанн, записавший на память самые великие и божественные из речей и дел Спасителя, слышал от Него Самого следующие слова: "чашу, юже даде Мне Отец Мой, не имам ли пити ея? А пить чашу значило исполнить служение и, проникшись изволением Отца, мужественно совершить все домостроительство искупления и пройти ужасные страдания <...> Матфей весьма ясно показывает, что хотя Он и просил, чтобы прошла мимо чаша, однако молился, чтобы это произошло не так, как Он сам хотел, но как хотел Отец. Согласно с этим следует понимать и слова, переданные Марком и Лукою". Т. о., Д. стремился согласовать свидетельства *синоптиков с Ев. от Иоанна.

Полемический труд "Об обетованиях", направленный против хилиаста Непота, цитируется у *Евсевия Кесарийского ("Церк. история", VII, 24-25) и представляет собой святоотеч. образец библ. критики. Сравнивая Откровение и Ев. от Иоанна, Д. признает *боговдохновенность этих книг, но доказывает, что их язык и стиль не позволяют приписать их одному автору. "Самый язык оправдывает предположение о различии Евангелия и Послания от Откровения. Первые написаны не только без ошибок против греческого языка, но и с особенным изяществом в выражениях при образовании умозаключений и при построении речи; в них весьма трудно найти какое-либо выражение иностранное или неправильное или вообще простонародное: видно, что писатель обладал и тем и другим разумом, так как Господь даровал ему оба - и разум ведения и разум речи. Я не отрицаю, что и тот (т. е. автор Апокалипсиса. - А. М.) видел Откровение, получил ведение и пророчество, но вижу, что речь и язык его не чисто греческие, но смешаны с речениями иностранными и по местам неправильными. Нет нужды указывать здесь на эти речения, ибо не с насмешкою, - да не подумает кто, - сказал я это, но только с намерением показать несходство этих сочинений" (Об обетованиях, фрагмент 5).

Иными словами, святитель допускал постановку исагогических вопросов (в частн., вопроса об *авторстве) независимо от веры в боговдохновенность и не посягая на нее.

Сохранились также небольшие фрагменты комментариев Д. на Деяния, Посл. Иакова и Посл. к Римлянам. Толкование на Песнь Песней, к-рое ему приписывали, очевидно, принадлежит другому экзегету.

M i g n e. PG, t.10; The Letters and Other Remains of Dionysius of Alexandria, ed. by C. L. Feltoe, Camb., 1904; в рус. пер.: Творения св. Д. Великого, еп. Александрийского, Каз., 1900.

Д. Великого, еп. Александрийского, Каз., 1900; ПБЭ, т.4, с.1082-86; архиеп.*Ф и л а р е т (Г у м и л е в с к и й), Историч. учение об Отцах Церкви, СПб., 18822, т.1; B i e n e r t W.A., Dionisius von Alexandrien, B.-N.Y., 1978. Библиогр. на иностр. яз. см.: Q u a s t e n. Patr., v.2, p.101-09. См. также ст. Святоотеческая экзегеза.