Александр Мень. Библиологический словарь
"ДИБЕЛИУС"

Д. - один из основоположников *"истории форм" школы. Вслед за своим предшественником по каф. в Гейдельбергском ун-те И.*Вайссом Д. сосредоточил внимание на предыстории евангельского текста. В 1919 вышла работа Д. "История евангельских форм" ("Die Formgeschichte des Evangeliums", Tub., 1919), в к-рой он изложил свои основные взгляды и методы. Д. считал, что экзегет должен строго разграничивать историч., науч. и богосл. точки зрения. "Они принадлежат двум различным уровням, и чем больше свободы сохранит ученый, тем больше будет у него возможности выделить и подчеркнуть с в е р х и с т о р и ч е с к о е содержание Нового Завета". Как историк экзегет должен считаться с тем фактом, что "свидетельство об Иисусе никогда не существовало в чистом виде. Когда рассказывали о словах и делах Христа, это обычно было свидетельством веры, сформулированным ради целей проповеди". Живая проповедь предшествовала Евангелию как записанному тексту. Поэтому сами Евангелия не были "литературой" в обычном смысле слова, а фиксацией предания, сохраненного "анонимной массой" верующих. *Досиноптическая традиция сохранилась, как думал Д., не в виде связного повествования, а в виде "форм", отдельных сказаний, речений, эпизодов. Эти "единицы предания" и послужили материалом для *синоптиков, прежде всего для ап. Марка, к-рый положил начало *жанру Евангелий. По существу, евангелисты были не авторами, а собирателями, объединителями живших в христ. среде традиций. Задача историка "форм" - рассмотреть эти традиции, имевшие долгую историю, с тем чтобы дойти до самых истоков. Изучая "формы", Д. брал каждую из них в изолированном виде и пытался установить ее связь с *"жизненным контекстом" раннего христианства. Т. о., Д. применил метод *Гункеля к НЗ. Ему представлялось возможным определить как литературный жанр тех или иных "форм", так и их связь с жизнью Общины. Однако в отличие от *Бультмана, выступившего с аналогичными идеями в 1921, Д. не исключал, что "формы" отражают реальные свидетельства о Христе (хотя и в богословском осмыслении). "Сам тот факт, - писал он, - что Церковь сохраняла и собирала речения Христа, показывает, что она стремилась согласовать свою жизнь с Его заветами". В отношении Ев. от Иоанна Д. проявлял большой скептицизм и считал, что в 4-м Евангелии мы находим только исповедание веры Церкви, а не подлинные сведения о жизни и учении Христа.

В 50-х гг. взгляды Д. и его сторонников подверглись пересмотру. *Истории редакций" школа отвергла оценку евангелистов просто как собирателей преданий и показала, что все они имели собств. богословие (*Борнкамм, *Концельманн, *Марксен и др.). Концепция Д. имеет две слабые стороны. Она не учитывает бережность, с какой Церковь сохраняла *устную традицию, и ставит досиноптические "формы" в слишком большую зависимость от обстоятельств, в к-рых протекала жизнь первохрист. Церкви (о чем мы знаем опять-таки только из НЗ). Кроме того, те немногие десятилетия, к-рые разделяли Евангелия и события, описанные в них, не дают оснований предполагать слишком больших изменений в предании. Несомненна прямая связь между палестинским "жизненным контекстом" и сказаниями евангелистов, в то время как для апостольского времени связь эта намного слабее (см. ст. Евангелия)

Список трудов Д. см.: Bibliographia Dibeliana atque Bultmanniana, "Comectanea neotestamentica", Ed. curavit A. Fridrichsen, t.8, Uppsala, 1944.

Enc.Kat., t.3, s.1298-99; L i g h t f o o t R.H., History and Interpretation in the Gospels, L.-N.Y., 1935; *P e r r i n N., What is Redaction criticism? Phil., 1969; RGG, Bd.2, S.181.