Главная -
Биографический словарь -
буква В - Василий IV Иоаннович Шуйский
Василий IV Иванович (Шуйский), царь Московский и всея Руси. Родился в 1547 г., вступил на престол 19 мая 1606 г., низложен 17 июля 1610 г., умер 12 сентября 1612 г. ""Старейшая братья"" среди князей Рюриковичей , потомки старшего брата Александра Невского , Андрея , Шуйские всегда держались в верхних слоях московского боярства и даже в эпоху опричнины, благодаря верной службе в ""новом дворе"" государевом, постоянно встречаются в почетных должностях. С 1580 г. имя князя Василия начинает попадаться в разрядах; в 1581 и 1583 годах он был в числе воевод, отправленных на берег, но в 1583 г. подозрительный царь почему-то взял со всех его братьев поручную по нем. При царе Федоре князь Василий получил сан боярина, но, не выдаваясь ни как ратный воевода, ни как муж совета, не приобрел влияния, заслоненный в думе другими, более талантливыми представителями его рода. Весной 1585 г. он был послан на воеводство в Смоленск, где и оставался до 1587 г. Опала, постигшая Шуйских и их единомышленников за челобитную царю о разводе с Ириной , коснулась и Василия, но незначительность ли его роли в интриге его родни против царского шурина, влияние ли родственных связей (женитьбой на княжне Репниной он породнился с Романовским кружком, тогда еще близким к Годунову , а по жене брата своего Димитрия был в свойстве с ним), или и то и другое вместе были причиной того, что Василий был скоро возвращен в Москву. До 1590 г. его имя не встречается ни в списках воевод при полках и по городам, ни в числе приглашенных к царскому столу, ни среди участников дипломатических переговоров. В 1590 г. он сидел первым воеводой в Великом Новгороде, а в 1591 г. ему, с митрополитом Геласием и окольничим А. Клешниным , было поручено расследование темной Углицкой истории. В докладе следователей, объяснивших смерть царевича случайным поранением в припадке падучей и обвинивших Нагих в произведенной смуте и совершенных убийствах, многие историки готовы видеть подтасовку показаний, произведенную Шуйским с целью добиться расположения не благоволившего к нему правителя. Но дальнейшая служба князя Василия при царе Федоре не свидетельствует о росте его влияния при дворе. И при царе Борисе, занимая третье вообще и первое среди Шуйских место в думе государевой, Василий не играл крупной роли. Борис, подозрительно относившийся к боярству, то держал Шуйского в большом почете, то удалял его от двора (в 1600 - 01 годах, например, Василий был воеводой в Новгороде), не позволял ему жениться (вторым браком); по некоторым известиям, даже снимали допросы с лиц, бывавших у Шуйских. Смирившийся пред Годуновым Василий, видимо, и не замышлял в это время измены. Да и сам царь, очевидно не считая его виновным в подстановке Самозванца , после битвы у Новгорода-Северского вверил ему и Мстиславскому главное начальствование над войском, посланным против самозванца. Они нанесли ему решительное поражение при Добрыничах (20 января 1605 г.), а потом осадили Кромы. Вызванный сейчас же после смерти царя Бориса в Москву, Василий клятвенно уверял волновавшийся народ в самозванстве претендента, но потом, убедившись в непрочности положения Годуновых, стал, по указаниям некоторых источников, распространять слухи о спасении царевича, а 1 июня на вопрос народа уже открыто заявил, что в Угличе вместо Димитрия был похоронен попов сын и что к Москве идет истинный сын Грозного . В тот же день Годуновы были свергнуты, Москва признала Димитрия, а князь Василий с братьями сейчас же начал организовывать заговор против нового царя, признанию которого сам так способствовал. Сильно спеша, Шуйские не были достаточно осторожны. Заговор был открыт, и 30 июня князь Василий, как главный виновник, приговоренный ""собором"" к смерти, готовился сложить голову на плахе ""за веру и за правду"". Царь даровал ему жизнь и отправил с братьями в ссылку, конфисковав их имения. Вскоре Шуйские были прощены совсем и возвращены в Москву. Князь Василий сумел даже добиться расположения Самозванца: получил от него разрешение жениться, сопровождал его вдвоем с одним поляком, когда он incognito ездил смотреть на въезд своей невесты в столицу, на царской свадьбе исполнял почетную обязанность тысяцкого. В то же время, едва вернувшись в Москву, он уже создавал новый заговор или примкнул к устроенному еще до него. Уже в конце 1605 г. заговорщики тайно поручили послу Димитрия к Сигизмунду передать королю, что, недовольные своим царем, они готовы свергнуть его. С начала 1606 г. извещали царя о тайных врагах, но он не верил этим предупреждениям. Заговорщики, ведя теперь дело с большой осторожностью, действовали успешно, ловко пользуясь недовольством в разных слоях общества, не пренебрегая клеветой для усиления этого недовольства. Шуйские пустили в ход свои давние связи с торговыми кругами Москвы, вызвали в столицу массу челяди; на сторону заговора были привлечены приготовленные к походу служилые люди; в решительный момент выпустили заключенных. И все же, чтобы вернее достигнуть цели, заговорщики начали восстание 17 мая лживыми выкриками, что паны собираются побить бояр и царя. Давно возмущенные высокомерным, заносчивым поведением поляков, москвичи так принялись за них, пока бояре расправлялись с царем, что едва удалось прекратить избиение поляков. Самозванец был убит. Знатнейший по роду и осиянный ореолом ""первострадальца"", Шуйский был главным кандидатом на опустевший престол. Но были и другие. ""Выкрикнутый"" своими в толпе, собравшейся 19 мая для обсуждения дел, Шуйский поспешил, не дожидаясь всенародного избрания, взять в руки власть. Услужливыми друзьями сейчас же была начата в Успенском соборе присяга царю Василию. Данный стране в цари кучкой приверженцев, мало популярный в народе, новый царь хорошо сознавал непрочность своего положения и с большой поспешностью принялся всеми средствами укреплять его. В грамотах, разосланных по городам сейчас же по воцарении (начиная с 20 мая), Василий объявлял, что вступил на престол ""по коленству своему"", но вместе с тем, говоря заведомую неправду, присовокуплял, что его молили ""быти на Московском государстве государем"" высшие духовные и светские чины и дворяне и ""всякие люди Московского государства"". Он поторопился, даже не выждав избрания патриарха, освятить свою власть венчанием на царство (1 июня 1606 г.). Стараясь уничтожить еще жившую в народе веру, что царь Димитрий - действительно сын Грозного, и опровергнуть уже бродившие слухи о спасении его, Шуйский в грамотах определенно называл своего предшественника самозванцем Гришкой Отрепьевым и рассказывал всю его историю, кончая гибелью его. Чувствуя, очевидно, что ему, столько раз менявшему свои показания о Димитрии, не окажут должного доверия, царь прилагал к своим грамотам покаянные признания матери царевича, что только угрозы заставили ее объявить Самозванца своим сыном. Он рассылал компрометирующие Самозванца документы, частью найденные после его гибели, частью сфабрикованные, и не всегда умело, новым правительством. Пущены были в ход и литературные произведения, составленные дружественными Шуйскому авторами. Митрополит Филарет , Нагие и другие были посланы в Углич отыскать и перенести в Москву останки царевича Димитрия, который теперь, вопреки данным следствия, произведенного самим же Шуйским, был объявлен убитым клевретами Бориса и, как мученик, был причтен к лику святых. В народе иные не верили даже в чудеса от мощей нового святого, тем более - словам грамот; большинство недоумевало и волновалось, точно ожидая чего-то. Для удовлетворения своих сообщников Василий, при вступлении на престол, целовал крест в том, что будет судить всех по правде, не будет класть опалы на невинных и слушать доносы, не будет никого предавать смерти, ""не осудя истинным судом с бояры своими"". Это означало возврат к старине, при котором боярство должно было снова получить участие в управлении. Но и среди бояр Шуйскому не удалось найти опоры. Князь Василий Голицын сам мечтал о короне и имел сторонников. Уже в конце мая было обнаружено в Москве какое-то движение в пользу передачи престола Мстиславскому. Глава Романовской группы, митрополит Филарет, предназначавшийся в патриархи, был удален обратно в Ростов, да и другие члены кружка внушали Шуйскому подозрение. Уже первый его посол в Польше говорил тайком, что бояре недовольны царем Василием и хотели бы видеть на его месте Владислава или самого Сигизмунда. Верных слуг Самозванца Шуйский, опасаясь измены в Москве, неосмотрительно разослал по городам, где они вели интриги против него; иные прямо распускали слухи о спасении Димитрия. Даже престарелый, ослепший инок Стефан, ""что был царь Симеон Бекбулатович"", казался настолько опасен подозрительному Василию, что он 29 мая распорядился увезти его из Кириллова монастыря в Соловки под стражу. Такие поступки нового царя ясно показывали, что он не намерен сдерживать данные обещания. Это восстановляло против него бояр, смотревших на него как на своего ставленника. Поляки - друзья и слуги Самозванца - были посажены в Москве под стражу, потом разосланы по городам; даже послы были задержаны и жили под строгим надзором. В Польшу было послано посольство (в июне) с объяснениями и обвинениями короля и панов-рады в пособничестве Самозванцу. Рокош помешал Сигизмунду объявить сейчас же войну в отмщенье за убитых в Москве и за задержание послов, но негодование поляков скоро нашло выход в иной форме. В мае, июне и июле в Москве неоднократно возникали народные волнения, настолько опасные, что иногда Кремль приводили в боевую готовность. Еще серьезнее было движение в Северской Украине - район первоначальных успехов Самозванца, где теперь сеял смуту, уверяя всех в спасении Димитрия, путивльский воевода, князь Григорий Шаховской . Вождь начавшегося восстания во имя Димитрия, Болотников , поднял знамя социальной борьбы. В своих всюду расходившихся ""воровских листках"" он призывал холопов, крестьян и казаков избивать бояр и богатых, обещая в награду чины, имения и жен убитых. Силы мятежников быстро росли. К ним пристали даже служилые люди заокских городов, с Пашковым, Сумбуловым и Ляпуновым во главе, помнившие щедрость к ним Самозванца и не ждавшие ничего хорошего от скупого и пристрастного к знати Шуйского. Царские отряды терпели неудачи; мятежники двумя путями шли к Москве, и в октябре столица оказалась в осаде. На сторону восставших перешел, но не надолго, ряд западных замосковных городов; в нижегородских местах восстала мордва. Брожение замечалось в Перми и Вятке, в Новгороде и Пскове. В псковских пригородах стрельцы провозгласили царем еще не явившегося Димитрия; в Астрахани то же сделал воевода князь Хворостинин , брат удаленного Шуйским кравчего Самозванца. Рати царя собирались медленно, но ему помогли отсутствие Димитрия и социальная рознь среди собравшихся под знаменами Болотникова. Уже 15 ноября отъехали к Шуйскому рязанские дворяне с Ляпуновым и Сумбуловым, а 2 декабря, в день решительной битвы, которую получивший подкрепление царь дал Болотникову, последнему изменил и Пашков со своим отрядом. Болотников заперся в Калуге, которую осадил с большим войском Мстиславский. Шереметева послали усмирять Астрахань, а в Москве занялись иного рода борьбой с крамолой. Восстание Болотникова ясно показало, как слаба связь между царем и народом, как легко недовольные или увлекаемые призраком Димитрия оставляют Шуйского, и Василий решился еще раз воздействием религии привязать к себе сердца подданных. В феврале 1607 г. в Успенском соборе вызванный специально ""для его государства и земского великого дела"" бывший патриарх Иов торжественно разрешил народ от греха нарушения присяги Борису и Самозванцу и убеждал прекратить вражду и раздоры и верно служить недавно избранному царю. В то же время правительство стремилось ослабить социальную подоплеку движения, усиливая надзор за холопами и крестьянами, давшими основную массу войск Болотникову. Указ 7 марта 1607 г., отмененный позднейшими распоряжениями 1609 г., запрещал держать добровольных холопов без формальных крепостей и удовлетворять иски господ ""о кабалах"" на таких неукрепленных рабов. Уложением 9 марта того же года прекращался крестьянский выход, устанавливались штрафы за прием чужих крестьян и 15-летняя давность исков о беглых холопах и крестьянах. Между тем военные действия шли неудачно для Шуйского и под Астраханью, и под Калугой. Желая избавиться от Болотникова, царь согласился на предложение Фидлера отравить вождя восставших; но Фидлер, получив деньги и пробравшись в Калугу, передался на сторону Болотникова. Весной на помощь Калуге прислан был отряд из Тулы, где сидели князь Шаховской и явившийся еще при царе Димитрии самозванец Петр . Царские воеводы под Калугой были разбиты, и освобожденный от осады Болотников перебрался в Тулу. Летом, с огромным войском, пошел под Тулу сам царь и, разбив высланные вперед отряды мятежников, в июне осадил Тулу. Мятежный край был отдан на разграбление. Осажденные защищались отчаянно и только 10 октября, затопленные запруженной Упой, сдались. Самозванец Петр был повешен, Болотников утоплен в Каргополе, Шаховской сослан на Кубенское озеро; мелких ""воров"" массами топили, холопы военнопленные возвращались господам или отдавались желающим на поруки, что тоже вело к кабале. Такой расправой Шуйский подготовил почву для нового восстания. Его носителями были отпущенные домой, в Украину, добровольно бившие челом царю казаки и получившие отпускные холопы. Жестокая экзекуция восстановила против Шуйского всех пострадавших от нее. С торжеством вернулся царь по взятии Тулы в столицу и радостно справил свадьбу свою, женившись 17 января 1608 г. на княжне Буйносовой-Ростовской, с которой был обручен при Самозванце. Еще в июле 1607 г. в Стародубе появился давно жданный Димитрий , и скоро поднялась новая, еще более могучая волна народного движения против Шуйского. У нового самозванца было мало искренних друзей, еще меньше веривших в истинность его царского происхождения сторонников; но имя Димитрия, нашедшее в нем определенного носителя, было нужно как лозунг, объединявший всех противников Шуйского. Военные действия во имя Димитрия давали повод свести личные счеты, поживиться чужим добром. К новому Димитрию шли остатки армии Болотникова, казаки с Дона и Днепра, польская вольница, которой с угасанием рокоша становилось нечего делать на родине, и часто грозили судебные процессы, наконец, все недовольные Шуйским. В октябре самозванец был уже в Епифани, но, узнав о сдаче Тулы, бежал в Орел, откуда весной начал новое наступление. 10 - 11 мая под Болховом были разбиты воеводы Шуйского; в июле самозванец стал лагерем в селе Тушине под Москвой, где вскоре было организовано настоящее правительство, с думой, приказами и проч. Многочисленные отряды ""Вора"" блокировали Москву, перехватив ведущие в нее пути и затруднив таким образом подвоз провианта, осадили Троице-Сергиев монастырь и рассеялись по стране, приводя ее к присяге на имя Димитрия. Из крупных центров только Нижний, Казань, Коломна, Рязань и Смоленск верно стояли за Шуйского; Новгород колебался, остальные перешли на сторону Тушинского Вора. Положение Шуйского стало критическим. Правда, у него в Москве были собраны значительные военные силы, и в боях под столицей далеко не всегда тушинцы брали верх. Но среди служилых людей и воевод еще до московской осады обнаружилась ""шатость"" (главными виновниками в измене были признаны родственники Романовых, князья Троекуров и Катырев-Ростовский). Многие начали прямо отъезжать в Тушино - например, близкие Романовым князья Сицкий и Черкасский , братья Трубецкие и пр. Сокращение подвоза продуктов поднимало цены на хлеб и вызывало народные волнения. Отложение городов не позволяло надеяться на скорое освобождение столицы собственными силами. Заключенный 23 июля 1608 г. договор о перемирии с Польшей на три года одиннадцать месяцев, причем поляки из Тушина должны были уйти в отечество, не был выполнен: бывшие в Тушине поляки отказались оставить Вора, а отпущенная из плена Марина , за которую было обещано, что она не будет именоваться московской царицей, попав намерено в Тушино, признала в Воре своего мужа, будто бы спасшегося от гибели 17 мая. При таких обстоятельствах царь, чтобы удержаться на престоле и прекратить смуту, обратился за помощью к Швеции, которая еще с 1606 г. настойчиво предлагала ее. Летом 1608 г. с этой целью в Новгород был послан князь Михаил Васильевич Скопин-Шуйский . 28 февраля 1609 г. в Выборге был подписан договор об оборонительном союзе Москвы с Швецией против Польши. Ценою уступки Корелы с уездом и отказа от прав на Ливонию Шуйский получил несколько тысяч наемников. С ними и с собранными в Новгороде служилыми людьми Скопин-Шуйский начал весной очищать от тушинцев города по дороге к Москве, но вынужден был остановиться в Твери, так как шведский отряд отказался идти дальше вследствие неуплаты жалованья. Между тем стойкая оборона Троицкой обители образумила одних, насилия и грабежи, чинимые в стране бродившими всюду отрядами польских наездников и русских ""воров"" подняли других, и с конца 1608 г. началось самостоятельное народное движение не столько за Шуйского, сколько против Тушина, в защиту порядка и имущества. Встали заволжские мужики, вскоре получившие руководящий центр в Вологде, сносившейся с Москвой и Скопиным-Шуйским; началась борьба против тушинцев и на Средней Волге и Оке, где руководителем был Нижний, опиравшийся на Казань и подходившие с юга отряды усмирившего Астрахань Шереметева. К концу 1609 г. усилиями всех названных отрядов тушинцы были выбиты из северной части Замосковья. Войска Скопина-Шуйского и Шереметева соединились в Александровской слободе. Отсюда были посланы два отряда в помощь Троицкому монастырю; осажденные с новыми силами нанесли полякам поражение, и 12 января 1610 г. осада была окончательно снята. В Москве это время проходило очень тревожно. Царь не пользовался сочувствием, и если еще многие сидели с ним в осаде, то только потому, что боялись худшего от Тушина. Отъезды недовольных царем к Вору стали обычным явлением; выработался особый тип перелетов, которые, переходя то на одну, то на другую сторону, старались получать выгоды от обоих правительств. Находились в числе сидевших в Москве и такие, как кн. Мстиславский и Авр. Палицын , которые состояли в переписке с польскими вождями Вора и сообщали им сведения о движении ""станиц"" Скопина и других. Население роптало и было готово к волнениям; повышение цен на хлеб и интриги не раз вызывали настоящие бунты. 25 февраля 1609 г. мятежники с князьями Романом Гагариным , Грязным и Сумбуловым во главе, ворвались в Кремль, требовали низложения Шуйского, осыпали оскорблениями стоявшего за царя патриарха Гермогена и, не добившись своего, большой толпой (около 300 человек) отъехали в Тушино. Даже боярин Крюк-Колычев, давний единомышленник Шуйских, пострадавший с ними в 1587 г. и царем Василием пожалованный в бояре, был уличен в заговоре против царя и в апреле 1609 г. казнен. Шли толки о близком цареубийстве, сроком которого назначали то ""Николин день"" (9 мая), то Вознесенье (25 мая), то Петров день (29 июня). В сентябре осадой Смоленска начал военные действия против Шуйского Сигизмунд, освободившийся от рокоша, недовольный союзом царя Василия с Швецией и желавший воспользоваться смутой на Руси для территориальных приобретений или даже рассчитывавший, по заявлениям бояр, сесть или посадить сына на московский престол. В Тушино к полякам явились послы от короля с предложением оставить ""царика"" и поступить на службу к Сигизмунду. Не ожидавший ничего хорошего для себя от начавшихся переговоров, Вор около 6 января 1610 г. бежал в Калугу, куда за ним потянулись казаки и некоторые из его ""бояр"", а в феврале приехала и Марина. Большинство русских чиновных тушинцев, с нареченным патриархом Филаретом и Михаилом Салтыковым во главе, решили просить у Сигизмунда сына его на престол московский. 4 февраля под Смоленском были подписаны условия, на которых Сигизмунд и послы тушинцев договорились воцарить в Москве Владислава . Значительная часть поляков поступила в войско короля; оставшиеся, не чувствуя себя в силах держаться под Москвой, зажгли опустевший лагерь и ушли к западу (в начале марта 1610 г.). Тушино пало, Москва освободилась от осады и 12 марта радостно встретила Скопина-Шуйского, на которого смотрели как на освободителя и от которого ждали дальнейших подвигов во славу родины. Пылкий Ляпунов еще раньше присылал молодому герою предложение воцариться на Москве. Неожиданная смерть Скопина (25 апреля), в которой молва обвиняла жену царского брата Димитрия, а Ляпунов, открыто - самого царя, лишила Шуйского последней опоры. В Москве к его прежним врагам прибавился еще в мае отполоненный у поляков Филарет Романов. Ляпунов поднял настоящее восстание, замыслив возвести на престол князя В. Голицына. Несчастная Клушинская битва (24 июня), в которой царские войска, с Д. Шуйским во главе, понесли тяжкое поражение от Жолкевского , решила судьбу ""самоизбранного"" царя. Угрожаемые с юга придвинувшимися отрядами Вора, вероломно предлагавшими Москве низложить обоих царей и сообща выбрать нового, с запада - Жолкевским, также возбуждавшим подметными письмами население столицы, москвичи не желали больше бороться за нелюбимого Василия. Собравшаяся 17 июля толпа, с Зах. Ляпуновым во главе, низложила царя и посадила за приставов его братьев. Опомнившись на другой день под насмешками тушинцев, предлагавших теперь в цари Москве своего Димитрия, некоторые стали думать о возвращении престола Шуйскому; на этом стоял и патриарх Гермоген, но враги низложенного насильно постригли его в монахи (19 июля) и заключили в Чудов монастырь. Гермоген, однако, не признал этого пострижения и еще надеялся возвратить Шуйскому корону. Подошедший к Москве Жолкевский, понимая, как опасно для успеха Владислава присутствие в Москве Шуйского, потребовал выдачи его с братьями, под предлогом создаваемых ими смут. Не добившись этого, он, вопреки Гермогену и его единомышленникам, настоял на переводе невольного инока поближе к польской границе, в Иосифов Волоколамский монастырь, а его братьев - в крепость Белую. Уходя из России, он захватил их всех с собой и 31 октября представил под Смоленском Сигизмунду как военнопленных. Они были отправлены в Польшу и, пережив еще унижение торжественной выдачи их Жолкевским королю и нации на сейме 19 октября 1611 г., были заключены в Густынский замок, где бывший царь и умер 12 сентября 1612 г. В 1620 г. Сигизмунд торжественно перенес его гроб в Варшаву, в нарочно построенный мавзолей, а в 1635 г. останки царя Василия были возвращены в Россию и погребены в Архангельском соборе. - Литература. Костомаров ""Смутное время"", т. II; Ключевский ""Боярская Дума""; Бестужев-Рюмин ""Обзор событий от смерти Грозного..."" (""Журнал Министерства Народного Просвещения"", 1887, июль); С.Ф. Платонов ""Древнерусские повести и сказания о Смутном времени"" и ""Очерки по истории смуты в Московском государстве""; Костомаров ""Русская история в жизнеописаниях"", т. I; С.Ф. Рождественский ""Царь Василий Иванович Шуйский и бояре"" (""Историческое Обозрение"", т. V) и ""Царь Василий Иванович Шуйский"", в сборнике ""Люди Смутного времени""; С. Г. Ш. ""Князь В.И. Шуйский"" (""Старина и новизна"", кн. II, 1906); Д.В. Цветаев ""Царь В.И. Шуйский и места его погребения в Польше"", т. I, 1910 г. О Шуйском при Грозном, Федоре и Борисе см. в литературе о них. Источники указаны в приведенной литературе. В последнее время изданы: ""Разрядные записи за Смутное время"" С.А. Белокурова (в ""Чтениях в Обществе Истории и Древностей"", 1907, кн. 2 и 3 и отд.) и ""Памятники дипломатических сношений Московского государства с польско-литовским государством"", т. IV, 1598 - 1608 годы, под редакцией С.А. Белокурова (""Сборник Императорского Русского Исторического Общества"", т. 138, 1912). П. Л.